По ту сторону от тебя  - Алекс Джиллиан

– Почему? – в ее глазах мелькает обида. – Ты хочешь, чтобы я не знала, что ты водишь к себе разных шлюх? Чего тебе не хватает?

– А тебе? Зачем нам жить вместе? – сдержанно спрашиваю я. – Мы же устанем друг от друга. Даже секс наскучит. Не сразу, но это случится.

– Судя по тому, что я чувствую под собой, это случится не скоро, – Карла чувственно улыбается, прогибаясь в спине. Развратница. Отставляю бутылку на столик и кладу ладони на ее бедра, прижимая чуть ближе. Ее взгляд пьянеет, и черт, нам срочно нужно в номер, пока я не трахнул ее на глазах у десятка разгорячённых зрелищем постояльцев и гостей отеля. Ее пальцы скользят по моим татуировкам, любовно очерчивая контуры. И на ней так чертовски мало одежды…. – Но, если дело только в твоей боязни взрослых отношений, я согласна на отдельные квартиры.

– Мне не нравится Европа, – поглаживая стройные бедра, бормочу я.

– Не видала города, красивее Рима…. Не так далеко от твоей Родины. Могли бы поехать и познакомится с твоими родителями.

Я раздраженно хлопаю ее по заднице.

– Нет. Я просил не поднимать тему моей семьи.

– Но тебе придется однажды с ними встретиться. Не понимаю, что должно случиться, чтобы вот так кардинально отрезать…

– Карла! – рычу я, сталкивая ее. И мы оба поднимаемся на ноги. Она примирительно кладет руки на мои плечи, прижимаясь всем телом, но запал уже прошел.

– Больше ни слова. Обещаю, – клянется она. В сто первый раз. – Так мы едем в Италию?

– Я завтра еще раз все обговорю с Мейном.

– Он позвал тебя на личную встречу? – изумилась Карла. Я равнодушно пожимаю плечами.

– А что в этом такого?

– Я встречалась всегда только с агентами. Он даже на пробах ко мне не подошел. Слова не сказал.

– Мы с ним сто лет работаем вместе.

– Возьмешь меня с собой? – взмолилась Карла. Я раздраженно закатываю глаза. Что может быть хуже навязчивой бабы?

– Мейн просил меня явиться без сопровождения, – соврал я, и как оказалось не зря.

Этим же вечером я еду на виллу Роберта Мейна, оставив недовольную Карлу в отеле. Не думаю, что она будет сильно скучать, если честно. Карла Грин и скука – понятия несовместимые.

Мейн, как человек обеспеченный, знаменитый, безусловно талантливый, любит жить на широкую ногу. Стоит ли описывать тот комплекс домов, помещений для гостей, дополнительных бытовых сооружений и развлекательных площадок на самом берегу океана, которые я скромно назвал виллой? Шикарно, порой пошло, но не мне было судить человека, который каждый доллар заработал своим колоссальным трудом. Я восхищаюсь Робертом, и не потому что он снимает оскароносные фильмы. Мейн – появился из неоткуда, начал с игры в массовке и залез на самую вершину голливудских холмов. И, поминая о своем нелегком пути, он предпочитает самородков отпрыском актерских семей и чьих-то протеже, но иногда и ему приходиться идти на уступки. Это современный мир, где все покупается, даже принципы. Как ни грустно, но так и есть.

Я не одет в лучшее и брендовое, не облит туалетной водой. Моим кроссам, наверное, года полтора. Никакой тебе стильной прически. Короткий ежик волос, и выбритые на висках полоски, затылок почти до середины сбрит и от спины по шее вверх ползут татуировки. На висках, кстати, тоже есть. Наверно, родители пришли бы в ужас, увидев меня таким. В безбожно драных джинсах, майке, которая демонстрирует все художества на теле, пирсинг в ноздре. В языке был, но я снял. Вырос из этого. Хотя девчонкам нравилось. Им, вообще, нравятся экстремалы. Могу сказать, что обычно на съемочной площадке у меня поклонниц в разы больше, чем даже у Джимми. Когда Мейн впервые увидел меня с татуировками, он пришел в ужас, заявив, что теперь я не смогу дублировать «чистого» Джимми. В итоге теперь некоторые сцены я играю в телесном покрытии. Неудобно, но меня редко видно в кадре крупным планом. Я или лечу, или горю, или взрываюсь, или гоню на бешеной скорости, или падаю. Умираю, разбиваюсь…. Вариантов множество. И никогда не бывает страшно. Напротив, я всегда жду новых трюков с нетерпением. Многие предлагаю и ставлю сам. С Джошем Каперски, постановщиком группы каскадеров, в которой я числюсь, у нас часто случаются стычки на почве интересов. Он считает, что я прыгаю через его голову, а я считаю, что его фантазия выдохлась, методы устарели.

И Мейн не раз говорил примерно то же самое насчет Каперски.

Пройдя девять кругов разврата, а Мейн в этом деле толк знает, я нахожу режиссера в одном из крытых бассейнов с гостевыми спальнями и баром.

– Ты ли, Красавин? – блаженно улыбаясь и обнимая молоденькую огненно-рыжую девицу, спрашивает Мейн. Вторая, юная мулаточка с шоколадными глазами жмется к режиссёру с другой стороны. Привычная картина. Я давно уже ничему не удивляюсь. Шоу-бизнес и киноиндустрия – та еще грязная клоака. Я плаваю здесь, как свой. Сначала некоторые моменты казались неприятными, пошлыми, дикими, но я быстро втянулся. Ты можешь обвинять общество в развращенности и сытости, культивировании разврата, ощущая себя при этом эстетом и моралистом. Но оказываясь внутри этой прогнившей системы, ты постепенно меняешься сам, потому что поддаваться порокам нас научила Ева, мы запрограммированы на грех, нас за это выгнали из Рая. Обратно не позовут. Так для кого нужны правила и нотации святош? Хотя нет. Я люблю правила, потому что нарушать их раз за разом – так волнующе. Адреналин, всплеск эмоций. Мне нравится ходить по краю.

Я и сейчас иду… босыми ногами по краю бассейна. Девушки Мейна заинтересовано поглядывают в мою сторону. Им нравится то, что они видят, мне тоже…. Они хорошенькие, а Роберт давно уже не играет в эти игры. Откуда я знаю? Мы не раз напивались вместе. И как-то Роберт рассказал, к чему может привести неконтролируемая сексуальная энергия, используемая расточительно и неразборчиво. Обычная болячка закончилась для известного режиссера полной невосстанавливаемой импотенцией. Вот такая грусть-печаль, но это не значит, что в нем умер мужчина, который всю свою жизнь боготворил женщин. Мейн и сейчас окружает себя самыми красивыми девушками, которые радуют его взгляд и его стареющее тело расслабляющим массажем.

– Залезай к нам, – зовет Мейн, повелительно махнув рукой. Другой бы прыгнул в одежде, а я отрицательно качаю головой, присаживаясь на ступеньки, закатывая джинсы и опуская голые ноги в воду. Роберт скептически поднимает седую бровь, наблюдая за моим дерзким поведением.

– Я уже плавал сегодня, – отвечаю немного рассеянно, принимая стакан с темной жидкостью от мулатки, которую отправил Мейн угостить меня. – С одной акулой. – усмехнувшись, добавляю я.

– И эта акула так легко тебя отпустила в наш притон? – ухмыльнулся Роберт, хлопнув рыжую по заднице. – Ты видел какой станок? Если бы было чем пахать, а? А так, приходится только смотреть, ну и трогать. Это тоже приятно. Все в голове, парень. Ты думаешь тебя твой огурец заводит? Нет. – пренебрежительно фыркает, прижимая указательный палец к виску. – Мозг – эрогенная зона, фантазия. Вот был бы ты слепой, ты бы ее хотел? Ладно, о чем мы должны были поговорить?